Бабушка велела кланяться и передать, что просит пр - Страница 22

Папа снова дотронулся до руля.

– Ну что, куда ты хочешь поехать?

Эльса немного удивилась. Папа спросил так, будто они действительно могут куда-то поехать. Он поерзал на сиденье.

– Я подумал, вдруг ты хочешь куда-то поехать… Эльса знала, что папа говорит так из вежливости.

Не любит он никуда ездить, не такой он человек. Эльса посмотрела на папу. Папа посмотрел на руль.

– Домой, наверное, куда же еще, – ответила она.

Папа кивнул, на лице его были написаны разочарование и облегчение одновременно, во всем мире только один папа на такое способен. Он отвез Эльсу домой. Папа никогда ни в чем не отказывает Эльсе, хотя иногда ей бы очень этого хотелось.

– «Ауди» – прекрасная марка, – сказала Эльса, после того как они полпути проехали молча.

Она погладила «ауди» по бардачку, как будто это была кошка. Новые машины обычно пахнут мягкой кожей, а этот запах очень не похож на запах старой потрескавшейся кожи, как пахнут диваны в бабушкиной квартире. Эльсе нравятся оба запаха, хотя кожа не нравится – лучше бы она оставалась на своих законных владельцах, а не на обивке автомобильных сидений. Непростой это вопрос. Есть здесь некоторое лицемерие. Но Эльса над этим работает.

– Да, «ауди» своих денег стоит, – оживился папа.

Прошлый папин автомобиль тоже звали «ауди».

Папа ценит стабильность. Раз в году в продуктовом магазинчике рядом с домом папы и Лизетты полностью меняют дизайн. В такие моменты Эльсе приходится проводить с папой тест из рекламы по телевизору, чтобы исключить подозрение на инсульт.

Папа проводил ее от машины до подъезда. У дверей в темноте, словно маленький злобный домовой, наготове стояла Бритт-Мари. Эльса подумала, что это плохая примета: если встретишь Бритт-Мари, быть беде. «Эта старуха – как письмо из налоговой», – говорила бабушка. Похоже, папа был с ней согласен, Бритт-Мари – то немногое, в чем они были абсолютно единодушны.

– Здравствуйте, – неуверенно сказал папа.

– Здравствуйте, – поздоровалась Эльса.

– Здравствуйте-здравствуйте, – ответила Бритт-Мари, выплывая из темноты. Она дважды прерывисто вздохнула, словно затягивалась невидимой сигаретой.

Сделав над собой небольшое усилие, Бритт-Мари благожелательно улыбнулась. В руках у нее была газета с кроссвордами. Бритт-Мари обожает кроссворды, ведь там есть четкие правила. Буквы в клеточках написаны карандашом. Бабушка говорила, что Бритт-Мари из тех, кому потребуется выпить пару бокалов вина, прежде чем как следует распоясаться и заполнить кроссворд ручкой.

Бритт-Мари с раздражением взмахнула газетой перед носом у Эльсы.

– Не знаете, чье это? – спросила она, тыча пальцем в детскую коляску, пристегнутую к перилам рядом с доской объявлений.

Эльса видела коляску впервые. Странно, в их доме нет маленьких детей, разве что Полукто, но оно пока еще не родилось и передвигается вместе с мамой. Кажется, Бритт-Мари не готова была отнестись к ситуации философски.

– В многоквартирных домах запрещено держать коляски на лестнице! Это пожароопасно! – возвестила она, воздев руки, так что газета с кроссвордами упала на пол, словно негодное для сражения оружие.

– Точно. Об этом написано в объявлении, – любезно согласилась Эльса, кивнув на аккуратное объявление, висевшее прямо над коляской: «Не ставить коляски. Пожароопасно».

– Вот и я о том же! – сказала Бритт-Мари, немного повысив голос. Но все же благожелательно.

– Не понимаю, – сказал папа так, как будто действительно не понимал.

– Я спрашиваю, не вы ли повесили это объявление? Вот что меня интересует! – сказала Бритт-Мари, шагнув сначала вперед, а потом назад, как бы подчеркивая этим серьезность своих слов.

– Разве с объявлением что-то не так? – спросила Эльса.

Прежде чем ответить на этот вопрос, Бритт-Мари дважды вздохнула:

– С объявлением все в порядке, все в полном порядке. Но в нашем кондоминиуме не принято развешивать объявления, не согласовав с другими жильцами!

– У нас не кондоминиум, – возразила Эльса.

– Но он у нас будет! – рявкнула Бритт-Мари, брызнув слюной на слове «будет».

Впрочем, она тотчас взяла себя в руки и снова благожелательно посмотрела на Эльсу:

– За информационное обеспечение у нас в правлении отвечаю я. Так вот, у нас не принято развешивать объявления, не поставив в известность ответственного за информацию!

Ее прервал внезапный собачий лай – такой громкий, что задрожали стекла в подъезде.

Бритт-Мари и папа вздрогнули от неожиданности. Эльса нервно поежилась. Вчера она слышала, как мама рассказывает Джорджу, что Бритт-Мари звонила в полицию и требовала усыпить Друга. Похоже, сейчас он услышал ее голос. Правильно бабушка говорила, что, услышав Бритт-Мари, Друг уже ни секунды не может сдержаться.

У Бритт-Мари сделались глаза в кучку, а ее натянутая благожелательная улыбка натянулась еще больше.

– Я уже проинформировала полицию насчет этой ужасной бойцовой собаки! – сообщила она папе.

Папа немного нервничал. Он всегда нервничает, когда речь идет об ужасных бойцовых собаках. Эльса, кашлянув, попыталась сменить тему.

– Может, вас не было дома? – спросила она Бритт-Мари, кивая на объявление.

Кажется, сработало. По крайней мере, ненадолго. Бритт-Мари забыла свое возмущение по поводу бойцовой собаки. Теперь ее мишенью стало незаконно повешенное объявление. Главное в этом деле – всегда иметь под рукой подходящий объект для возмущения.

– Уж и отлучиться на минутку нельзя! Раз человека нет дома, значит, можно тайно развешивать объявления? Люди вы или гангстеры, в конце концов! – выпалила Бритт-Мари, а Эльса очередной раз не могла понять, вопрос это или просто размышления вслух.